Если обменный курс валюты отражает отношение иностранных инвесторов к политике ее правительства, то рынки выражают Великобритании свое недовольство. С начала года лишь нигерийская найра среди основных валют показала худший результат.
Снижение, похоже, только усиливается. 7 октября фунт стерлингов рухнул к доллару с отметки $1,26 до $1,18 в течение нескольких минут, а по одной сделке курс был ниже $1,14. Обвал произошел во время азиатских торгов, когда ликвидность британской валюты традиционно невысокая. Хотя в последующие дни падение также было большим, именно динамика 7-го октября заставила задуматься о дальнейших перспективах.
Среди наиболее вероятных причин падения называют действия торговых роботов - компьютерных программ, которые автоматически покупают и продают активы (от валюты до сырья). Подобные программы могут быть запрограммированы таким образом, что продажа включается при падении стоимости актива ниже определенного уровня, отмечает журнал The Economist.
Самый известный flash crash (мгновенный обвал) произошел на Уолл-Стрит 6 мая 2010 г., когда индекс Dow Jones упал в течение одной торговой сессии на 1000 пунктов. Тогда рынок быстро скорректировал себя. В нашем же случае, несмотря на первоначальное восстановление, фунт закончил день значительно слабее и 11 октября опустился ниже $1,21 (рекордно низкий показатель стоимости, взвешенной по удельному весу во внешней торговле). Сейчас фунт торгуется на уровне $1,22.
При этом выяснилось, что «жесткий» Brexit будет для ЕС еще большим ударом, нежели для Великобритании. Газета The Times со ссылкой на данные исследовательской службы Civitas пишет, что европейские компании будут ежегодно терять на 8 млрд фунтов стерлингов больше ($9,8 млрд), чем британские компании.
Но для фунта это ничего не меняет. Из всего этого можно сделать три вывода. Во-первых, алгоритмическая торговля - не основная причина обвала. Падение фунта произошло после серии громких заявлений на ежегодном съезде правящей Консервативной партии, которая воспринимается многими инвесторами как антирыночная и антииммигрантская.
Вскоре после референдума о выходе из ЕС британское правительство начало подготовку к “жесткому Brexit”, в рамках которого экономические цели (свободная торговля и членство в едином рынке) были подчинены политическим приоритетам (юридический суверенитет и снижение миграции).
Аналитики итальянского банка UniCredit полагают, что “инвесторам сегодня непонятна позиция страны по таким вопросам как миграция, открытость и благоприятная среда для бизнеса. Это негативно влияет на перспективы фунта”.
Когда инвесторы теряют веру в проводимую страной политику они могут проявить свое недовольство через распродажу ее государственного долга, толкая доходность вверх. Именно это стало причиной кризиса в еврозоне в 2010-11 гг. Но в Великобритании, которая выпускает долговые обязательства в собственной валюте, ее центральный банк может их выкупать. Недавно Банк Англии вновь начал это делать в рамках программы количественного смягчения (QE). Доходность британских десятилетних облигации постепенно увеличивается, но она все еще 1%.
Второй вывод flash crash в том, что волатильность проявляется там, где ей это удается. Европа попыталась уменьшить риск обменного курса с помощью создания единой валюты. В результате этого рынок долговых инструментов принял на себя удар. Сегодня, когда несколько центральных банков проводят политику QE, линчеватели рынка облигаций (bond-market vigilantes), которые терроризировали правительства в 1980-х гг. и в начале 1990-х гг., не в силах что-либо сделать.
Из-за того, что инфляция остается ниже целевого уровня, Банк Англии, скорее всего, будет спокойно наблюдать за последствиями слабого фунта и не станет ужесточать монетарную политику для защиты национальной валюты. Однако последствия более высокой инфляции проявятся в снижении реального дохода британских рабочих. Если валюта не переоценена (как было с фунтом в 1992 г.) избирателям, как правило, не нравится стремительное обесценивание денег. Неостанавливающиеся девальвация не сделала граждан Венесуэлы и Зимбабве богаче.
И, наконец, третий урок flash crash в том, что рынки не так ликвидны, как в прошлом. Это, по всей видимости, результат ужесточения регулирования банковского сектора после кризиса 2007 г.: банки все меньше готовы выделять капитал для торговли.
В этом, вероятно, и есть залог финансовой стабильности. У банков довольно много заемного капитала и огромные потери создают системный риск; долгосрочные институциональные инвесторы, такие как пенсионные фонды и страховые компании, могут брать на себя расходы от краткосрочных колебаний цен на активы. Но это означает, что рыночное исполнение будет все больше напоминать жизнь солдата: длинные периоды спокойствия прерываются всплесками слепой паники.
